Бабуля, которая сдавала ей квартиру рядом с центром, застряла еще в прошлом веке. И в квартире не то, что было страшно докоснуться до какого-нибудь шкафчика, страшно было даже чихнуть, все выглядело настолько хрупким. Поэтому Энди жила как в музее. Смотреть можно, а докасаться нет.
Andy Duncan, Der Schuldige verrät sich selbst

Если бы у Анны и были дети, она бы обожала каждую их клеточку, каждый сантиметр, целовала бы пухлые пальчики и розовые щечки и любила бы их так, как любила, пожалуй, только одного человека.
Anna Holmes, Der Schuldige verrät sich selbst

Еще немного - и вода примет ее в свои объятия, будто бы то был не Лондон, а затонувшая Атлантида.
Anna Holmes, Во время дождя

Такое ощущение, что дождь смывал не только пыль и грязь с дорог и домов, но и маски с людей. Так было и с Йосипом. Маски владельца ресторана, постоянно отчитывавшего своих дебилов-охранников, и шефа сербской наркомафии стекали на превратившийся в тяжелую серую реку асфальт и уплывали далеко-далеко, в края, где они останутся только лишь масками... Оставалось лишь то, о чем Каранович привык молчать, но что очень хотелось рассказать хоть кому-нибудь.
Josip Karanović, Во время дождя

- Я только «за», потому как если я соберусь ехать туда, куда я собирался, за мной прибудет не автобус, а Ной в ковчеге с гватемальским тараканом.
Josip Karanović, Во время дождя

Жизнь, разумеется, состоит из цепочек взлетов и падений, побед и поражений, ошибок и принятия решений,  и эти решения не всегда оказываются правильными.
Анна Холмс, Во время дождя

Вы слышали когда-нибудь тишину, захотелось вдруг спросить девушке. Нет-нет, не слушали - а именно слышали? Слышать можно, когда больше ничего нет - ни боли, ни отчаяния, ни даже огонька надежды. Когда мрак окутывает тонким саваном печали. Вот тогда-то тишину приходится не слушать, а слышать, потому что именно в ней - вечное забвение.
Анна Холмс, Во время дождя

Знаете, что такое чувствовать себя «барменом-химиком» или «барменом-взрывателем»? Для этого нужно всего лишь смешать коктейль из усталости, напряженности, чувства ожидания, катализировать все это при помощи случайно пролитого кофе и получить «бам!».
Elena Stalsky, Unhappy Meeting

Отдых это, безусловно, замечательно, да и вид морга напоминает больничку, в целом, но мысль о том, что ты лежишь рядом с трупами, хоть и сам таковым являешься, ну уж совсем не вдохновляет.
Elena Stalsky, Unhappy Meeting

Вот ведь, доктор Ватсон, стареете не иначе. А раньше с ребятами он мог продержать всю ночь. Не стоит упоминать, что происходило на следующее утро, какими словами Джон поминал выпивку, и что именно хотел сделать со свой головой, но пьянел он долго. Мучительно, даже можно сказать.
Джон Ватсон, Посторонним вход запрещен

План эвакуации: бегать по кругу с истерическими воплями. Сшибать предметы и людей, размахивая руками, словно крыльями и не переставать кричать. При пожаре – горите.
Мэри Морстан, Oh, holy unicorn!

Она попыталась припомнить все, что видела сама, когда расплывалась по дивану с коробкой шоколадных конфет и каким-нибудь фильмом, на страшных моментах которого надо визжать так чтобы лампочки в коридоре лопались, но в голову почему-то приходило только начало «От заката до рассвета», где Квентин Тарантино перебил абсолютно всех в придорожном магазине, а потом созерцал брата через дырку в руке.
Мэри Морстан, Oh, holy unicorn!

Молли даже уже успела красочно представить, как ее новая знакомая открывает красивый рот и пренебрежительно произносит нечто вроде: «И во что это ты вырядилась, Хупер? Это платье тебе по наследству от бабули досталось?» Наверное каждый, кого в школе по какому-либо поводу задирали сверстники, мечтал однажды стать взрослым и узнать, что девушка, не дававшая ему спокойно жить в школьные годы, занялась такой деятельностью как проституция.
Молли Хупер, Femmes fatales

Или же дело было в самом докторе, с которым можно было преспокойненько обсуждать преступление вместе со всеми кровавыми деталями и подробностями, как нечто нейтральное, вроде погоды. И при этом ещё жевать салат.
Грегори Лестрейд, Посторонним вход запрещен

Елена сообщила Джиму о том, где находится её рабочий офис, и тогда мамочка-Мориарти строго-настрого запретила как-то контактировать с мистером Холмсом, угрожая лишением конфет и любимых игрушек. Ну если быть более точной, то работы и любых контактов, при этом угрожал пистолетом, но это мелочи.
Елена Стальски, Sherlock Holmes: The Detective Butler of Baker Street

Его окружают одни идиоты. И-ди-о-ты!.. Весь этот чертов Лондон населяют одни невообразимые идиоты. Они сидят в кафе и ресторанах, прогуливаются по улицам, встречаются и ночами делают таких же идиотов, как и они сами. Бывают, конечно, счастливые исключения, но в данный момент Шерлок был раздражен до невообразимой степени и едва сдерживался, чтобы не наорать на окружающих его людей в канун Дня Святого Валентина. Поэтому все и казались ему такими... идиотами.
Шерлок Холмс, Sherlock Holmes: The Detective Butler of Baker Street

«Наконец-то, будем взрывать!». Знаете, когда Джим говорит нечто подобное, ты начинаешь ощущать всеохватывающую бодрость. А все потому, что если злодей-консультант будет взрывать, значит, он будет взрывать. И либо ты предоставишь ему в помощь дражайшего подсудимого, либо обзаведешься очень и очень близкими отношениями с взрывчатыми веществами.
Елена Стальски, В паутине закона

Кэл терпеть не мог самолеты. Они не вызывали у него какого-либо иррационального страха, скорее это было похоже на скептическое недоверие. Как можно садиться в эту огромную стальную махину, которая непонятным образом держится в небе, да еще к тому же имеет слишком сложное устройство, для того чтобы гарантировать безопасность пассажиров в случае внезапной неисправности.
Cal McCaffrey, Четверо в самолете, не считая убийцы.

Попутные кражи, просто ради улучшения собственного благосостояния и вообще поддержи себя в форме никто не отменял, и не запрещал, разве что закон, в его случае, но этот нюанс Нил всегда опускал. Этот незначительный нюанс просто был бессмысленным. Ему бы стоило родиться и жить в Спарте, где воровство было приемлемо, особенно, если ты не попадался.
Нил Кеффри, Четверо в самолете, не считая убийцы.

На секунду заглянув в кабинет и выслушав не очень длинную тираду о «несправедливости этой жизни, трупе и чёртовом фрике» в исполнении Донован, Роберт выделил для себя одно – их шеф уже успел сбежать из этого дурдома под кодовым названием «Скотланд-Ярд». И не куда-нибудь, а в морг.
Совсем замотался с этими «висяками», ячейку себе уже подбирать поехал, что ли?
Роберт Андерсон, Скотланд-Ярд

..он огляделся, и взгляд споткнулся о башню бумажных стаканов из-под кофе, видимо, ТЕЛЕ-башню в его Макулатура-Тауне.
Грег Лестрейд, "Хорошо что День Рождения только раз в году"

У него было какое-то странное предчувствие, что что-то должно произойти. Зажжётся свет и какое-нибудь Кинговское Оно в образе зубастого клоуна подарит ему связку шариков, подпоясанную галстуком, и на каждом будет надпись «Мы ждём тебя дома, грязный ублюдок!». В общем, нехорошее было предчувствие.
Грег Лестрейд, "Хорошо что День Рождения только раз в году"

Ну вот, ещё и Диммок здесь. Прямо падение Рима какое-то. И на обломках веры – связка шариков.
Грег Лестрейд, "Хорошо что День Рождения только раз в году"

Плюсы:

+ если ты канон, то ты практически вне конкуренции
+ если ты не канон, то рано или поздно ты станешь каноном
+ honey, you should see me in a crown
+ если ты Анна, то каждый месяц у тебя новый жених
+ если ты Молли, ты все коты и геи точно твои
+ если ты Ирэн, то пальто Шерлока априори твое
+ если ты миссис Хадсон, твой холодильник никогда не будет пустым
+ если ты Кэтрин, то можешь доказать, что красота действительно убивает
+ если ты Элена, то Фемида на твоей стороне хотя бы из женской солидарности
+ если ты Лиси, то твоя мама админ, а значит, тебе все можно
+ если ты Глэдис, то тебя сразу вписывают в квест
+ если ты Лесли, то о твоих плюсах никто не узнает до 18.

Минусы:

- “I don`t count”
- “I am sherlocked”
- “Not my devision”
-” Запру в кладовке!”
- “Меня окружают одни фрики!”
- сама себе делаешь праздничный выпуск газеты